«Сейчас понимаю, что я бездомная». Жители Донбасса — о том, как война разрушает их города

Иллюстрация: Новости Донбасса

У каждого города Донетчины и Луганщины своя история на этой войне. От быстрой оккупации «малой кровью» до полного разрушения и тысяч жертв. От дистанционных обстрелов до уличных боев в жилых кварталах. Часть жителей этих городов видит, что творит российская армия, собственными глазами, а кто-то — в режиме онлайн. Вдалеке от дома всматривается в каждое фото и видео, узнает знакомые места или, может их уже невозможно узнать? Погружается в новостные сводки, в сухие цифры, за которыми тысячи разрушенных жизней родных и друзей, знакомых и незнакомых людей.

Мы поговорили с жителями Донецкой и Луганской областей, которые выехали и продолжают следить за судьбой родных мест. Чей-то город полностью разбит и оккупирован российской армией. Другие живут в страшном ожидании, что в скором времени это может произойти. А битва за чей-то город происходит прямо сейчас. Все подробности — в материале «Новостей Донбасса».

Бахмут: Отрицание и принятие

«В самом конце мая я покинул Бахмут, в котором продолжал оставаться на протяжении февраля, марта, апреля и почти всего мая. Не уверен, что вернусь, к сожалению. Я был очень привязан к этому месту, очень его любил и пытался оставаться до последнего, не хотел покидать его. У меня в Бахмуте остался дедушка, которого я не смог уговорить выехать. Мне нужно об этом рассказать. Потому что я вот сижу и не знаю, выживет он или нет», — рассказал переселенец Евгений.

Евгений — журналист и работник радио. Битва за Бахмут — самая долгая, масштабная и кровопролитная с начала российского вторжения. Вот уже несколько месяцев городу-крепости пророчат падение, но там продолжаются уличные бои, и украинская армия, на данный момент, не планирует отступать.

Евгений из Бахмута. Фото: Новости Донбасса

«Первые два месяца Бахмут был целым городом. Даже мы, как СМИ, писали об этом. Там была смешная история, когда наш Бахмутский горсовет начал тратить деньги. Кажется, это был уже апрель, но суть в том, что они начали тратить деньги на саженцы роз. Начали высаживать розы в Бахмуте. Мы об этом писали. Там был скандал. А в апреле, к сожалению, ВСУ были вынуждены отойти от Попасной», — поделился воспоминаниями мужчина.

Для него это была красная черта жизни, подчеркнул переселенец.

«Сразу, прошло буквально несколько дней, и начались обстрелы Бахмута. Сначала один раз в три дня, потом через день, потом каждый день, потом каждый день по два раза, по три раза. Потом уже авиабомбы начали сбрасывать самолеты, и с каждым днем становилось все хуже и хуже», — сообщил журналист.

Евгений жил в Бахмуте с мамой, и именно ради ее безопасности после того, как обстрелы участились, решил эвакуироваться. За судьбой родного города вот уже почти год он следит онлайн. Сначала Евгений выбрал тактику отрицания: убеждал себя, что все не так плохо.

«Это был этап в жизни, когда на каждую новость по продвижению российской армии, этих захватчиков реагировал так: ну ладно, ну взяли Владимировку, это еще не Бахмут. Ладно, взяли, но это еще не сам Бахмут, и там еще есть. А когда они вошли на улицу Патриса Лумумбы, а это прямо очень-очень восточные окраины Бахмута, там почти ничего нет, кроме промзоны. Вот это, наверное, уже была черта, когда нужно было начинать волноваться», — рассказал переселенец.

Однако, он считает, что нашел какую-то психологическую защиту, потому что отказывался в это верить.

«И даже тогда, когда они заходили в город потихоньку, дом за домом, я продолжал себя утешать, что да ладно, они бог знает где. Это почти не считается Бахмутом! Это такие далекие окраины, что это все потом. Я отказывался верить в то, что будут уличные бои, хотя они уже шли. Я отказывался от всего, что происходит, хотя писал об этом и следил. Просто не хотелось верить, потому утешал себя какими-то, по правде, напрасными надеждами. Я сам это признаю», — резюмировал журналист.

Бахмут. Скриншот видео из соцсетей

Прожив всю жизнь в Бахмуте, Евгений знает каждую его улицу, каждый дом. И, похоже, в городе уже нет ни одного здания, в которое не прилетел бы снаряд и где не пролилась чья-то кровь.

«Можете представить себе такую диагональ или линейку, где есть такие штрихи? Каждый штрих — это моя жизнь и Бахмут. На протяжении последних месяцев наблюдаю по беспилотникам наших защитников — и что я вижу… Опять же, постепенно приходит осознание. От момента, когда я говорил, что отказываюсь верить, что это действительно происходит в реальной жизни, и до того момента, когда понимаешь, что ты, скорее всего, уже все, официально бездомный. И это произошло. И перечеркиваешь каждый штрих», — поделился Евгений.

Первым штрихом для него был «прилет» в школьный спортзал.

«Я проучился в этой школе. Следующий штрих — разрушили наш местный кинотеатр. Он сгорел полностью, просто полностью», — рассказал мужчина.

В Бахмуте проживало много переселенцев, которые приехали туда как в 2014 году, так и после полномасштабного российского вторжения.

«Бахмут был таким гуманитарным хабом, тут съезжались Северодонецк, Лисичанск, Рубежное. Много городов было. Да даже из нашей громады, тот же Северск. И теперь такими хабами стали другие города. Я надеюсь, что те люди, с которыми я общался в Бахмуте, они нашли в себе силы покинуть его. Они мне сказали, что устали бежать», — поделился переселенец.

Несмотря на то, что в Бахмуте идут уличные бои, до сих пор сохраняется возможность эвакуироваться из города. И Евгений считает, что всем мирным жителям, которые там остаются, необходимо выехать.

«Я очень сочувствую, очень надеюсь, что когда-нибудь они найдут в себе силы восстановиться, потому что им сейчас тяжело. Люди, которые оттуда выехали, они находятся в сложном психологическом состоянии, они почти ничего с собой не взяли. У жителей Бахмута была возможность и до сих пор есть хотя бы какой-то чемодан с собой взять, потому что сейчас полицейские из "Белых ангелов" продолжают эвакуировать оттуда», — сказал он.

Северодонецк: Нет возможности вернуться

«24 февраля встретила у себя дома, в Северодонецке. Во втором доме, потому что я покинула родной Луганск — я сама луганчанка. Приехала в Северодонецк, уже обосновалась, и считала его своим родным городом. Я знала, что будет полномасштабная война, что будет вторжение, потому что восемь лет проработала на фронте», — рассказала переселенка из Северодонецка Анастасия.

Анастасия из Северодонецка. Фото: Новости Донбасса

Все это время она продолжала работать.

«Восемь лет после оккупации Луганска я готовилась к тому, что будет хуже, что Путин на этом не остановится. За эти восемь лет я уже была морально готова к тому, что будут трупы, будут взрывы, будут потери, будет опасно для моей жизни», — поделилась переселенка.

Анастасия — журналистка, и документировала все, что происходило с Северодонецком. Собственными глазами она видела, как россияне методично уничтожают город.

«Запомнила 22 марта. Первый раз был авианалеты по моему городу. В тот день у меня день рождения. Я тогда, как типичная девочка, попросила выйти из подвала, чтобы сделать мне маникюр, сделать такой подарок мне на день рождения. И пошла на маникюр. Девочка вышла из подвала, делала мне ногти, и я услышала какие-то громкие взрывы в районе, где я живу», — вспомнила журналистка.

Возвращаясь домой, она уже видела много тел погибших.

«Соседние дома были разбиты, сложились подъезды. И труп знакомого. Мужчина свисал с балкона, текла кровь», — поделилась Анастасия.

В тот момент она поняла, что получила в день рождения двойной подарок: из-за желания сделать маникюр не была дома и не испытала ужас от авианалета. Это был первый авианалет в ее жизни, и потом подобные атаки участились.

Северодонецк. Фото: Виктория Рощина / Новости Донбасса

Анастасия оставалась в городе вплоть до самой оккупации. 25 июня украинское командование приняло решение покинуть город для сохранения личного состава. Журналистка уехала из-за того, что бои приближались, и оставаться было крайне опасно. Но даже в последний день своего пребывания в Северодонецке она продолжала документацию российских преступлений.

«Я собрала вещи, и у нас на утро была запланирована съемка с полицией. Мы утром уже решили, что отменять не будем. Коль скоро она запланирована, поехали на съемку. Мне полицейские сказали, что горит твой дом. Твоя квартира горит. Мы вернулись со съемки, я подошла к дому и поняла, что прежней жизни уже нет у нас, сгорела. Это было тяжело принять», — отметила переселенка.

Российская армия выгнала Анастасию из Северодонецка, а от самого города практически ничего не осталось, кроме руин, среди которых хозяйничают оккупанты. Но восток Украины девушка не покидает, продолжает работать и показывать всему миру, что происходит в других городах, которые пытаются захватить.

«Меня лишили области. Я всегда себя позиционировала, как жительницу Луганской области. У меня не было планов уехать. То есть, я чувствовала себя комфортно. В Луганской области у меня была работа, у меня была жизнь, которая, в принципе, меня устраивала. А сейчас понимаю, что я бездомная. Когда меня спрашивают, где сейчас, где ты живешь — я не знаю, что ответить. Потому что у меня постоянно переезды, постоянно на сумках», — рассказала девушка.

Она подчеркнула, что стоит держаться за жизнь, ведь она одна.

«Нужно проживать так, чтобы потом, по прошествии времени после войны, ты мог сказать, что делал в эту войну что-то полезное для Украины», — уверена журналистка.

Как и многие, чьи города разрушила и оккупировала Россия, Анастасия мечтает в будущем, после победы Украины, продолжать работать и уже показывать, как отстраиваются и возвращаются к жизни города Луганской области.

Анастасия из Северодонецка. Фото: Новости Донбасса

«Последние полтора месяца мы жили без воды, без света, без газа. И сейчас я знаю о том, что восстановить это все невозможно. Но я хочу вернуться. Хочу вернуться для того, чтобы дальше снимать материалы уже о восстановлении Луганской области, о том, как Северодонецк строят с нуля. Хочу приехать в Луганск с украинским флагом на танке, зайти в дом родителей, чтобы понимать, что я пришла домой», — планирует Анастасия.

По ее словам, есть люди, которые уехали, к примеру, от родителей, но могут вернуться в любой момент. У нее же такой возможности нет.

«Я бы хотела вернуть себе эту возможность просто для того, чтобы понимать, что я могу приехать домой», — подчеркнула девушка.

Константиновка: Нельзя терять веру

«Я никогда в своей жизни не сомневалась в том, на что способна Россия. Поэтому, как бы я не хотела на 100% верить в то, что война не будет такого масштаба, но такое предчувствие было», — отметила переселенка из Константиновки Анастасия.

Она выехала из населенного пункта на следующий день после начала полномасштабной войны. Но продолжает по работе приезжать в родной город.

Анастасия из Константиновки. Фото: Новости Донбасса

«Как только началось полномасштабное вторжение, я поняла, что мой дом, в частности, будет подвергнут опасности. Зная, что они делали в других странах, зная, как они себя ведут в принципе на войне, сомнений не было никаких по поводу того, что может случиться. Поэтому сейчас я смотрю на то, во что превращаются города моей родной области, и хотя это было ожидаемо, — но очень больно», — рассказала переселенка.

Последние годы Анастасия активно занималась развитием Константиновки. Город менялся и становился все более комфортным для жизни. И сейчас девушке непросто смотреть на то, как российские снаряды рушат результаты ее труда.

«Конечно, очень больно смотреть на то, какой город сейчас пустой. Тело его очень изранено, потому что нет ни одной уцелевшей школы, детского сада. С первого дня войны, я всегда была готова к тому, что может случиться. Но иногда, когда видишь, насколько это несправедливо и насколько жестоко это происходит… Поплакал, собрался, понимаешь, что нужно работать дальше», — сказала Анастасия.

Переселенка допускает возможность, что Константиновку может ждать судьба Бахмута.

«Хотя мне кажется, что это не совсем та локация, но вопреки этому я готова после завершения войны, после нашей победы приехать и отстраивать его по-новому, потому что это мой родной дом», — сообщила она.

Константиновка находится недалеко от Бахмута. Последние месяцы российская армия сильнее обстреливает этот город. Опыт других городов Донецкой и Луганской областей, которые уже разрушила и захватила Россия, показывает: любой день может стать последним.

Константиновка. Фото: прокуратура Донецкой области

«От принятого вами решения, правильного решения, зависит очень много жизней военнослужащих и волонтеров, которые рискуют каждый день, что привезти гуманитарную помощь в такие города, чтобы спасти вас, вывезти вас, уговорить вас выехать. Поэтому если вы не волнуетесь о своей жизни, подумайте о жизнях тех, кто пытается вас спасти», — призвала переселенка.

Когда наблюдаешь за военными действиями в родном городе со стороны, появляется большое желание вернуться туда после победы и восстановить все разрушенное и вернуть все, как было. Хотя как было — уже не будет. Ведь на каждый квадратный километр приходится сотня человеческих трагедий.

«Не теряйте веры и работайте. Работайте, работайте, работайте, чтобы желаемое произошло. Я, например, очень хочу вернуться домой и работать дальше. Это моя мечта. И несмотря на то, что произойдет, я обязательно это сделаю. Считаю, что это моя личная миссия, ответственность, поэтому приглашаю всех приехать домой после того, как мы победим», — уверена Анастасия.

Славянск: Люди просто живут

Мария в 2014 году была подростком, и вместе с семьей эвакуировалась из Славянска, когда там начались бои. Позже вернулась, и в 2015 году стала волонтером. С началом полномасштабной войны волонтерство для Марии переросло в основную сферу деятельности. Девушка переехала в соседний Краматорск: решила, что там безопаснее. Но постоянно ездит в Славянск помогать людям.

Мария из Славянска. Фото: Новости Донбасса

«У меня семья вся уехала. У меня настолько много было времени и настолько из-за весны много было энергии, что я готова была делать все, что только было можно и нужно. Наконец-то я села за руль. И это очень сильно облегчило задачу, потому что я перестала пешком разносить помощь, а стала уже на машине ездить в отдаленные районы или даже в другие города и села для того, чтобы помогать людям», — рассказала Мария.

Девушка делится своими опасениями.

«Когда ты видишь, как в Мариуполе начинают обстреливать школы, роддом и больницы, и это все ужасно. Ты понимаешь, что, возможно, ракета попадет прямо в тебя. Я очень сильно боялась прямого попадания. Не хочется мучиться, но я хотела бы выжить, и мне приходилось с такими мыслями спать. Потом все-таки я переехала», — сообщила она.